Художественное новаторство Маяковского
В конце XIX века в русской поэзии возник новый художественный метод. Опираясь на романтизм, на его противоречия, возникшее направление опиралось, с одной стороны, на индивидуализм лирического героя, с другой — на условность, абстрактность.
В рамках этого метода зародился символизм, который упорно вытеснял материальность. Однако в 1910-х годах наступил кризис символизма, и новому поколению лириков предстояло вновь решать вопрос о поэтических ценностях, о месте и значении слова.
Предреволюционный период выдвинул на поэтическую арену новые имена, среди них был Владимир Владимирович Маяковский. Поэт ворвался в русскую поэзию бунтующей личностью. Он уже в самых ранних своих стихах выражал общее сознание, коллективное мироощущение.
Раннее творчество Маяковского все острее наполняется проблемой создания иного поэтического мира. В статье "Как делать стихи?" поэт писал: "Революция выбросила на улицу корявый говор миллионов, жаргон окраин полился через центральные проспекты... Это — новая стихия языка.
Как его сделать поэтическим? Как ввести в разговорный язык поэзию и как вывести поэзию из этих разговоров?" Понимая, что язык поэзии должен быть поэтическим, Маяковский открывает новое эстетическое качество языка, направленное на революцию, на обновление.
Граждане!
Сегодня рушится тысячелетнее "Прежде".
Сегодня пересматривается мнров основа.
Сегодня
до последней пуговицы в одежде
жизнь переделаем снова.
В центре поэтического мира Владимира Маяковского — Человек. Лирическая личность поэта настолько грандиозна, что грандиозность становится господствующей чертой стиля поэта. Очень точно определил эту направленность Ю. Тынянов: "Маяковский возобновил грандиозный образ, где-то утерянный со времен Державина".
Мир огромнв мощью голоса,
иду — красивый,
двадцатндвухлетннй.
Гиперболы, контрасты, развернутые метафоры — естественное выражение огромной лиричности личности. Нужна была необыкновенная поэтическая сила, чтобы удержать этот образ на высоте трагического.
Меня сейчас узнать не могли бы:
жилистая громадина
стонет,
корчится.
Что может хотеться этакой глыбе?
А глыбе многое хочется!
Лирический герой Маяковского существует в напряженном противоречии личного и общего. Он резко индивидуален — вплоть до системы стиха. Систему эту современники, знавшие, слышавшие, видевшие Маяковского, воспринимали в ее слиянии с его обликом, голосом, манерой чтения.
Маяковский безошибочно узнаваем по любому фрагменту своих стихов. Все индивидуально: ритмика, рифма, метафора.
Стих Маяковского — декламационно-ораторский, в основе которого лежит интонационно-смысловой принцип. Для него характерна большая интонационная и смысловая самостоятельность слова. Эта самостоятельность слова, когда оно выступает в роли ритмической единицы, и определяет членение стихов Маяковского иа малые доли, расположенные лесенкой.
Нами лирика в штыки неоднократно атакована,
ищем речи точной и нагой.
В стихах Маяковского один говорит за многих — и ему нужен общезначимый язык. Ранний Маяковский мыслил его как "язык улицы".
Из сердца старое вытри.
Улицы — наши кисти.
Площади — наши палитры.
Книгой времени тысячелистой
революции дни не воспеты.
На улицы, футуристы,
барабанщики и поэты!
Московские футуристы в теории отвергали не только символические, но и вообще какие бы то ни было традиции. Судьба футуризма в этом отношении парадоксальна — для Маяковского, который вышел из его рядов, проблема традиций оказалась одной из самых важных.
Маяковский, при всех требованиях сбросить Пушкина "с парохода современности", рано понял, что от бывшего ему не нужно отказываться, а нужно его переплавить.
Поэтическим миром Маяковского с самого начала управляли очень определенные и очень традиционные для русского общественного сознания ценности революции и гуманизма (сочувствие угнетенным и обездоленным). А рядом вечные темы всех поэтов — творчество и великая любовь.
Материалом для иносказаний Маяковского часто служит обыденное.
Все ему нужное поэт может взять из действительности и поднять на высоту огромного напряжения. Одновременно ему присуща биографическая конкретность.
Алло!
Кто говорит?
Мама?
Мама!
Ваш сын прекрасно болен!
Мама!
У него пожар сердца.
Скажите сестрам, Люде и Оле, —
ему уже некуда деться.
Вероятно, со времени Пушкина русская лирика не знала биографичности, введенной в столь прямой форме — с адресом не метафорическим, а настоящим:
Я живу на Большой Пресне,—
36, 24.
Маяковского сравнивали с Ломоносовым, Державиным, Некрасовым. Такое соединение объясняет его положение в русском литературном процессе. Маяковский — активнейший деятель русской новой поэзии начала XX века, он зачинатель и современной русской поэзии. На примере его творчества можно говорить о преемственности поэтических задач и устойчивости литературных традиций. В лирике то, о чем пишут веками, скрещивается с тем, о чем в ней никогда еще не было сказано.
В рамках этого метода зародился символизм, который упорно вытеснял материальность. Однако в 1910-х годах наступил кризис символизма, и новому поколению лириков предстояло вновь решать вопрос о поэтических ценностях, о месте и значении слова.
Предреволюционный период выдвинул на поэтическую арену новые имена, среди них был Владимир Владимирович Маяковский. Поэт ворвался в русскую поэзию бунтующей личностью. Он уже в самых ранних своих стихах выражал общее сознание, коллективное мироощущение.
Раннее творчество Маяковского все острее наполняется проблемой создания иного поэтического мира. В статье "Как делать стихи?" поэт писал: "Революция выбросила на улицу корявый говор миллионов, жаргон окраин полился через центральные проспекты... Это — новая стихия языка.
Как его сделать поэтическим? Как ввести в разговорный язык поэзию и как вывести поэзию из этих разговоров?" Понимая, что язык поэзии должен быть поэтическим, Маяковский открывает новое эстетическое качество языка, направленное на революцию, на обновление.
Граждане!
Сегодня рушится тысячелетнее "Прежде".
Сегодня пересматривается мнров основа.
Сегодня
до последней пуговицы в одежде
жизнь переделаем снова.
В центре поэтического мира Владимира Маяковского — Человек. Лирическая личность поэта настолько грандиозна, что грандиозность становится господствующей чертой стиля поэта. Очень точно определил эту направленность Ю. Тынянов: "Маяковский возобновил грандиозный образ, где-то утерянный со времен Державина".
Мир огромнв мощью голоса,
иду — красивый,
двадцатндвухлетннй.
Гиперболы, контрасты, развернутые метафоры — естественное выражение огромной лиричности личности. Нужна была необыкновенная поэтическая сила, чтобы удержать этот образ на высоте трагического.
Меня сейчас узнать не могли бы:
жилистая громадина
стонет,
корчится.
Что может хотеться этакой глыбе?
А глыбе многое хочется!
Лирический герой Маяковского существует в напряженном противоречии личного и общего. Он резко индивидуален — вплоть до системы стиха. Систему эту современники, знавшие, слышавшие, видевшие Маяковского, воспринимали в ее слиянии с его обликом, голосом, манерой чтения.
Маяковский безошибочно узнаваем по любому фрагменту своих стихов. Все индивидуально: ритмика, рифма, метафора.
Стих Маяковского — декламационно-ораторский, в основе которого лежит интонационно-смысловой принцип. Для него характерна большая интонационная и смысловая самостоятельность слова. Эта самостоятельность слова, когда оно выступает в роли ритмической единицы, и определяет членение стихов Маяковского иа малые доли, расположенные лесенкой.
Нами лирика в штыки неоднократно атакована,
ищем речи точной и нагой.
В стихах Маяковского один говорит за многих — и ему нужен общезначимый язык. Ранний Маяковский мыслил его как "язык улицы".
Из сердца старое вытри.
Улицы — наши кисти.
Площади — наши палитры.
Книгой времени тысячелистой
революции дни не воспеты.
На улицы, футуристы,
барабанщики и поэты!
Московские футуристы в теории отвергали не только символические, но и вообще какие бы то ни было традиции. Судьба футуризма в этом отношении парадоксальна — для Маяковского, который вышел из его рядов, проблема традиций оказалась одной из самых важных.
Маяковский, при всех требованиях сбросить Пушкина "с парохода современности", рано понял, что от бывшего ему не нужно отказываться, а нужно его переплавить.
Поэтическим миром Маяковского с самого начала управляли очень определенные и очень традиционные для русского общественного сознания ценности революции и гуманизма (сочувствие угнетенным и обездоленным). А рядом вечные темы всех поэтов — творчество и великая любовь.
Материалом для иносказаний Маяковского часто служит обыденное.
Все ему нужное поэт может взять из действительности и поднять на высоту огромного напряжения. Одновременно ему присуща биографическая конкретность.
Алло!
Кто говорит?
Мама?
Мама!
Ваш сын прекрасно болен!
Мама!
У него пожар сердца.
Скажите сестрам, Люде и Оле, —
ему уже некуда деться.
Вероятно, со времени Пушкина русская лирика не знала биографичности, введенной в столь прямой форме — с адресом не метафорическим, а настоящим:
Я живу на Большой Пресне,—
36, 24.
Маяковского сравнивали с Ломоносовым, Державиным, Некрасовым. Такое соединение объясняет его положение в русском литературном процессе. Маяковский — активнейший деятель русской новой поэзии начала XX века, он зачинатель и современной русской поэзии. На примере его творчества можно говорить о преемственности поэтических задач и устойчивости литературных традиций. В лирике то, о чем пишут веками, скрещивается с тем, о чем в ней никогда еще не было сказано.
|
Відгуки користувачів: Художественное новаторство Маяковского - Маяковский Владимир
Додати коментар | ↑ на початок |